Мой способ шутить – говорить правду. Нет на свете ничего смешнее. ©Б.Шоу
"Вот же блин!" - мало кто из ныне живущих хотя бы раз в своей жизни не ругался в сердцах вот так, поминая ни в чём не повинное кушанье. Да и немудрено: звучит ничуть не грубо, абсолютно цензурно, не обидно нисколько, зато может показаться довольно-таки эмоционально. Да и, наверное, есть некая потребность у человека в определённые моменты жизни подкреплять свои мысли и чувства словами. "Блин" - не самое плохое из них. И, пожалуй, сейчас самое распространённое. Сегодня вдруг вспомнилось, что было время, когда этот "блин" ещё не так активно бродил по свету. Ну или просто я в силу юных лет и отсутствия многочисленных связей с другими людьми не сталкивался. И помню, как это случилось впервые.
Когда мне было четыре-пять лет, к отцу вечерами порой приходили знакомые, они занимали зал и до поздней ночи могли играть в преферанс, заполняя альбомные листы непонятными чертежами и цифрами и не пуская ребёнка в накуренную комнату посмотреть мультики. Среди таких вот знакомых был один мужчина, имени которого сейчас даже не вспомню. Впрочем, его все звали Блинчик, он сам так представлялся и легко отзывался. Даже для мелкого меня он был не иначе как дядя Блинчик, хоть и звучит нелепо. Классный был дядька, невероятно обаятельный, забавный и позитивный. Чуть-чуть нелепый, этакий учёный очкарик не от мира сего, но интересный и симпатичный. А прозвали его так потому, что в моменты эмоционального напряжения - и огорчения, и радости, любого и каждого - он очень выразительно, ярко, с чувством произносил: "Блин! Компот! Кошмар!" И так у него это сочно выходило, что невольно нравилось и - вот оно! - цеплялось.
Когда мне было пять с половиной лет, мы переехали из двухкомнатной квартиры в трёхкомнатную, посиделки с картами ещё какое-то время продолжались, но дядя Блинчик уже не приезжал, хотя этот его "блин" прицепился ко всем, даже ко мне и матери, а уж из-за закрытой двери в гостиную слышался очень даже часто. Это уже потом я узнал, что Блинчик умер как раз примерно в то время, когда мы переезжали. Разбился на машине. А "блин" остался, расползся по друзьям и знакомым, слился с другими "блинами", распространившимися из других точек голубой планеты... Сейчас-то я понимаю, что вовсе не от Блинчика через меня "блин" пришёл к моей знакомой детворе, от них - к их друзьям-товарищам и так дальше. Но тогда это казалось чем-то вроде дани памяти Блинчику. Как будто он внёс что-то в этот мир, что-то, что не позволит ему исчезнуть в ничто. Ведь пока звучит тут и там многозначное "блин", Блинчика как будто помнят. Как поэта, музыканта или художника, вложившего что-то во вселенную. Пусть даже всего лишь блин. Блин, компот, кошмар.
Когда мне было четыре-пять лет, к отцу вечерами порой приходили знакомые, они занимали зал и до поздней ночи могли играть в преферанс, заполняя альбомные листы непонятными чертежами и цифрами и не пуская ребёнка в накуренную комнату посмотреть мультики. Среди таких вот знакомых был один мужчина, имени которого сейчас даже не вспомню. Впрочем, его все звали Блинчик, он сам так представлялся и легко отзывался. Даже для мелкого меня он был не иначе как дядя Блинчик, хоть и звучит нелепо. Классный был дядька, невероятно обаятельный, забавный и позитивный. Чуть-чуть нелепый, этакий учёный очкарик не от мира сего, но интересный и симпатичный. А прозвали его так потому, что в моменты эмоционального напряжения - и огорчения, и радости, любого и каждого - он очень выразительно, ярко, с чувством произносил: "Блин! Компот! Кошмар!" И так у него это сочно выходило, что невольно нравилось и - вот оно! - цеплялось.
Когда мне было пять с половиной лет, мы переехали из двухкомнатной квартиры в трёхкомнатную, посиделки с картами ещё какое-то время продолжались, но дядя Блинчик уже не приезжал, хотя этот его "блин" прицепился ко всем, даже ко мне и матери, а уж из-за закрытой двери в гостиную слышался очень даже часто. Это уже потом я узнал, что Блинчик умер как раз примерно в то время, когда мы переезжали. Разбился на машине. А "блин" остался, расползся по друзьям и знакомым, слился с другими "блинами", распространившимися из других точек голубой планеты... Сейчас-то я понимаю, что вовсе не от Блинчика через меня "блин" пришёл к моей знакомой детворе, от них - к их друзьям-товарищам и так дальше. Но тогда это казалось чем-то вроде дани памяти Блинчику. Как будто он внёс что-то в этот мир, что-то, что не позволит ему исчезнуть в ничто. Ведь пока звучит тут и там многозначное "блин", Блинчика как будто помнят. Как поэта, музыканта или художника, вложившего что-то во вселенную. Пусть даже всего лишь блин. Блин, компот, кошмар.
-
-
14.05.2009 в 09:55-
-
14.05.2009 в 11:03-
-
14.05.2009 в 20:27.Sweeten hurt., смотря что понимать под руганью. Когда есть необходимость выразиться, обычно употребляю "свет и тьма", "дьявол", "проклятье" или что-то в этом роде. Хотя порой и блины поминаю, но крайне редко.
-
-
15.05.2009 в 15:24Хех, все люди как люди, а мне вот вместо ругани сплошная матерщина приходит в голову, если что не так. Иногда даже на английском... Прозвучать вслух, слава сущему, чаще всего перлы русского непечатного не успевают и заменяются все теми же блинами или абстрактными пожеланиями "вот же твою налево". Ну или, в случае если лом упал на ногу, а вокруг дамы, - окрестности оглашают возгласы цветочной тематики (ромашка там, гладиолус). Впрочем, иногда вместо матерного слова в мозгу всплывает чисто визуальный образ известной всем полярной лисички
-
-
15.05.2009 в 17:33-
-
20.05.2009 в 13:42-
-
20.05.2009 в 20:51