Мой способ шутить – говорить правду. Нет на свете ничего смешнее. ©Б.Шоу
Картина остро характерного постапокалипсиса: последствия недавней кровопролитной бойни, повсюду обломки разрушенных зданий, остовы сгоревших машин, кое-где летают обрывки грязных газет, на асфальте валяются осколки ламп из покосившихся фонарей. И повсюду - десятки, сотни, тысячи трупов. Ещё довольно свежих, не тронутых разложением. В большинстве своём тела принадлежат военным: камуфляж, оружие, измазанные сажей бледные и синеющие лица, следы крови, именные медальоны с группой крови и другими данными на шеях.
На мёртвый город медленно опускается вечер. Ветер кружит обрывки газет, поднимает в воздух грязный пепел вперемешку со снегом и ерошит волосы трупов. В почти полной тишине слышен лишь звук скрипящего окна, чудом оставшегося висеть на одном креплении в здании, когда-то бывшем школой. Неожиданные шаги в мёртвой тишине кажутся слишком громкими, хотя порождают их маленькие ножки, обутые в обитые мехом ботиночки. Девочка лет десяти или немногим больше, закутанная в тёплый яркий шарф поверх изрядно измазанной в пепле зимней курточки, осторожно вышагивает среди развалов, внимательно оглядываясь по сторонам. Останавливается возле трупа солдата, наклоняется и снимает с его шеи именной медальон, прячет в карман куртки и идёт к следующему телу. Так девочка бродит среди мертвецов около получаса, пока карманы её не оказывается доверху набиты звенящими металлическими свидетельствами чужой смерти. Тогда она разворачивается и, чуть подпрыгивая на ходу, направляется прочь.
В доме на окраине города, одном из немногих, что сохранились почти неповреждёнными, девочка меняет ботинки на пушистые тапки, вешает куртку на крючок в шкафу и выгребает из карманов медальоны. Идёт в гостиную по коридору, проходя мимо бывшей спальни, которая теперь заколочена, потому как второй стены у неё нет. В гостиной девочка направляется в центр комнаты, забирается на табурет и начинает, тихонько напевая, развешивать медальоны на ветви большой ели.
За окном падают снег и пепел.
Рождество.
На мёртвый город медленно опускается вечер. Ветер кружит обрывки газет, поднимает в воздух грязный пепел вперемешку со снегом и ерошит волосы трупов. В почти полной тишине слышен лишь звук скрипящего окна, чудом оставшегося висеть на одном креплении в здании, когда-то бывшем школой. Неожиданные шаги в мёртвой тишине кажутся слишком громкими, хотя порождают их маленькие ножки, обутые в обитые мехом ботиночки. Девочка лет десяти или немногим больше, закутанная в тёплый яркий шарф поверх изрядно измазанной в пепле зимней курточки, осторожно вышагивает среди развалов, внимательно оглядываясь по сторонам. Останавливается возле трупа солдата, наклоняется и снимает с его шеи именной медальон, прячет в карман куртки и идёт к следующему телу. Так девочка бродит среди мертвецов около получаса, пока карманы её не оказывается доверху набиты звенящими металлическими свидетельствами чужой смерти. Тогда она разворачивается и, чуть подпрыгивая на ходу, направляется прочь.
В доме на окраине города, одном из немногих, что сохранились почти неповреждёнными, девочка меняет ботинки на пушистые тапки, вешает куртку на крючок в шкафу и выгребает из карманов медальоны. Идёт в гостиную по коридору, проходя мимо бывшей спальни, которая теперь заколочена, потому как второй стены у неё нет. В гостиной девочка направляется в центр комнаты, забирается на табурет и начинает, тихонько напевая, развешивать медальоны на ветви большой ели.
За окном падают снег и пепел.
Рождество.
А какие были ощущения после пробуждения, не секрет?
Вам снятся такие высокохудожественные сны...
Облачный Кот, о да. Очень люблю их.
Если интересно, гляньте по тэгу. Среди прочего бреда, забавного только для меня одного, может попасться что-то и правда интересное. Во всяком случае, перечитывая изредка и вспоминая, как это было, не могу не радоваться тому, что мне такое когда-то снилось и продолжает сниться до сих пор.
Красивыйе и чёткие сны - это здорово. Я вот прекрасно помню парочку из детства. Такие яркие были!