Мой способ шутить – говорить правду. Нет на свете ничего смешнее. ©Б.Шоу
Городские дриады прячутся в ветках сирени. Они предпочитают в качестве укрытий самые густые кусты, те, что во время цветения окружены не только зелёной кольчугой листьев, но и магическим непроглядным туманом лиловых, фиолетовых, розовых или белых цветов. Среди переплетений ветвей разглядеть тонкий стан изящной дриады почти невозможно, даже если очень приглядываться. Должно быть, никто не видит их потому, что не знает о их существовании. Или не верит в них, что, в сущности, порой равнозначно.
Городские дриады внимательно следят глазами за каждым проходящим мимо человеком, подмечая забавные детали в его внешности или одежде, необычные черты лица, странные движения или манеру речи, если прохожий в это время разговариевает по мобильному телефону. Иногда, если человек покажется дриадам особенно нелепым и смешным, они тихонько смеются, прикрывая тонкими ладошками губы, чтобы лучи весеннего солнца не отразились в их белоснежных зубах и не скользнули солнечными зайчиками в глаза тем, кому совсем не обязательно знать о существовании городских дриад. А если прохожий вдруг услышит эхо негромкого смеха прячущихся в кустах сирени дев, он непременно подумает, что ему почудилось, или примет смех за простой шелест листьев под порывами ветра. Ему ведь невдомёк, что среди ветвей сирени может кто-то скрываться от неверящих глаз.
Городские дриады ждут не дождутся поры цветения, когда их длинные волосы пропитаются ароматом сирени, который останется на долгие месяцы, предвещающие наступление уже следующего мая. До тех пор в волосах дриад будет храниться чудесный запах, лёгкие нотки которого витают в воздухе ещё с самого начала мая, заставляя особенно чутких к ароматам людей странно поглядывать порой на кусты сирени, задаваясь вопросом, откуда может взяться запах, если она ещё не цвела. А городские дриады, к тому времени уже успевшие обжиться среди густого переплетения ветвей, осторожно расчёсывают свои длинные волосы и нетерпеливо ждут, когда же расцветёт сирень.
Городские дриады, прячась в кустах, мечтают о лучшей доле. Здесь, в городе, они живут от мая до августа, а потом вынуждены ютиться у самых корней, сперва содрогаясь под порывами осеннего ветра, а потом засыпая под снежным покровом, который мало-мальски охраняет их от морозов. Минувшей зимой дриадам пришлось совсем несладко, а потому многие из них начали всерьёз подумывать о том, чтобы рискнуть и попытаться переселиться в лес, где даже в самую суровую зиму не так холодно. Вот только боятся они, что все ели и сосны давно обжиты, что не найдётся им места там.
Городские дриады посылают весточки своим подругам и родственницам в большие парки, ботанический сад, крупные скверы... Оттуда вести идут по цепочке всё дальше и дальше, пока не достигнут леса. Так и только так они могут узнать, можно ли им покинуть не самые удобные, но зато знакомые и хорошо обжитые кусты сирени, дабы не вслепую отправляться в долгое путешествие. Вести от дерева к дереву летят не так быстро, как дриадам хотелось бы: то лепесток упадёт в лужу, отяжелеет и не сможет лететь дальше, то тополиный пух невольно прицепится к чьему-то плечу, то мелкая мошка станет жертвой автомобильных дворников. Далеко не все посыльные добираются до конечной цели своего маршрута. И дриады печалятся.
...Я сегодня после работы заезжал к своему приятелю, живущему почти на самой окраине города. Мы неспешно прошлись по лесу, не слишком углубляясь, но добравшись до той границы, где уже начинаешь чувствовать разницу между воздухом до и после оной. Я ненадолго оставил его, отойдя к высокой ели и несколько мгновений постояв там, прислонившись щекой к её коре. Позже, попрощавшись с приятелем и вернувшись домой, я задержался у подъезда, огляделся по сторонам и, убедившись, что никого больше рядом нет, свернул к растущему рядом кусту сирени.
Городские дриады насторожились сперва, сливаясь с зеленью листвы, но потом узнали меня и расслабились, защебетали что-то быстро-быстро, еле на грани понимания, протянули свои тонкие пальчики, игриво подёргивая меня за карманы пиджака и рукава рубашки. Насилу от них вырвавшись, я с трудом отыскал среди озорных лиц одно, знакомое мне: кареглазая дриада помахала ладошкой из сплетения веток и подобралась поближе. Её взгляд остановился на маленькой чёрной точке - небольшом паучке, качающемся на своей тонкой паутине, удерживающейся на поле моей шляпы. Этот путешественник присоединился ко мне у той самой ели, где я стоял, и терпеливо высидел поездку сперва на автобусе, а после и в метро. Я улыбнулся, аккуратно снял паучка и пересадил его на тонкий пальчик городской кареглазой дриады.
- Тебе привет от троюродной тёти из леса, - сказал я. И пошёл домой.
Скоро под окнами расцветёт сирень...
Городские дриады внимательно следят глазами за каждым проходящим мимо человеком, подмечая забавные детали в его внешности или одежде, необычные черты лица, странные движения или манеру речи, если прохожий в это время разговариевает по мобильному телефону. Иногда, если человек покажется дриадам особенно нелепым и смешным, они тихонько смеются, прикрывая тонкими ладошками губы, чтобы лучи весеннего солнца не отразились в их белоснежных зубах и не скользнули солнечными зайчиками в глаза тем, кому совсем не обязательно знать о существовании городских дриад. А если прохожий вдруг услышит эхо негромкого смеха прячущихся в кустах сирени дев, он непременно подумает, что ему почудилось, или примет смех за простой шелест листьев под порывами ветра. Ему ведь невдомёк, что среди ветвей сирени может кто-то скрываться от неверящих глаз.
Городские дриады ждут не дождутся поры цветения, когда их длинные волосы пропитаются ароматом сирени, который останется на долгие месяцы, предвещающие наступление уже следующего мая. До тех пор в волосах дриад будет храниться чудесный запах, лёгкие нотки которого витают в воздухе ещё с самого начала мая, заставляя особенно чутких к ароматам людей странно поглядывать порой на кусты сирени, задаваясь вопросом, откуда может взяться запах, если она ещё не цвела. А городские дриады, к тому времени уже успевшие обжиться среди густого переплетения ветвей, осторожно расчёсывают свои длинные волосы и нетерпеливо ждут, когда же расцветёт сирень.
Городские дриады, прячась в кустах, мечтают о лучшей доле. Здесь, в городе, они живут от мая до августа, а потом вынуждены ютиться у самых корней, сперва содрогаясь под порывами осеннего ветра, а потом засыпая под снежным покровом, который мало-мальски охраняет их от морозов. Минувшей зимой дриадам пришлось совсем несладко, а потому многие из них начали всерьёз подумывать о том, чтобы рискнуть и попытаться переселиться в лес, где даже в самую суровую зиму не так холодно. Вот только боятся они, что все ели и сосны давно обжиты, что не найдётся им места там.
Городские дриады посылают весточки своим подругам и родственницам в большие парки, ботанический сад, крупные скверы... Оттуда вести идут по цепочке всё дальше и дальше, пока не достигнут леса. Так и только так они могут узнать, можно ли им покинуть не самые удобные, но зато знакомые и хорошо обжитые кусты сирени, дабы не вслепую отправляться в долгое путешествие. Вести от дерева к дереву летят не так быстро, как дриадам хотелось бы: то лепесток упадёт в лужу, отяжелеет и не сможет лететь дальше, то тополиный пух невольно прицепится к чьему-то плечу, то мелкая мошка станет жертвой автомобильных дворников. Далеко не все посыльные добираются до конечной цели своего маршрута. И дриады печалятся.
...Я сегодня после работы заезжал к своему приятелю, живущему почти на самой окраине города. Мы неспешно прошлись по лесу, не слишком углубляясь, но добравшись до той границы, где уже начинаешь чувствовать разницу между воздухом до и после оной. Я ненадолго оставил его, отойдя к высокой ели и несколько мгновений постояв там, прислонившись щекой к её коре. Позже, попрощавшись с приятелем и вернувшись домой, я задержался у подъезда, огляделся по сторонам и, убедившись, что никого больше рядом нет, свернул к растущему рядом кусту сирени.
Городские дриады насторожились сперва, сливаясь с зеленью листвы, но потом узнали меня и расслабились, защебетали что-то быстро-быстро, еле на грани понимания, протянули свои тонкие пальчики, игриво подёргивая меня за карманы пиджака и рукава рубашки. Насилу от них вырвавшись, я с трудом отыскал среди озорных лиц одно, знакомое мне: кареглазая дриада помахала ладошкой из сплетения веток и подобралась поближе. Её взгляд остановился на маленькой чёрной точке - небольшом паучке, качающемся на своей тонкой паутине, удерживающейся на поле моей шляпы. Этот путешественник присоединился ко мне у той самой ели, где я стоял, и терпеливо высидел поездку сперва на автобусе, а после и в метро. Я улыбнулся, аккуратно снял паучка и пересадил его на тонкий пальчик городской кареглазой дриады.
- Тебе привет от троюродной тёти из леса, - сказал я. И пошёл домой.
Скоро под окнами расцветёт сирень...