Мой способ шутить – говорить правду. Нет на свете ничего смешнее. ©Б.Шоу
Сургучными печатями в наше время никто не пользуется, а потому этот конверт сразу бросился мне в глаза - длинный, узкий, цвета щедро разбавленного молоком кофе и с тёмной коричнево-красной сургучной печатью. Не сказать, чтобы я как-то удивился, но этот конверт меня сразу же заинтересовал, а потому я немедленно сделал тонкий надрез на бумаге и взял в руки само послание. Приглашение. Надо же! На бал? Я усмехнулся. Либо у кого-то из моих знакомых довольно забавное чувство юмора, либо... О да, так оно и есть: одна милая мадемуазель из соседнего государства по какой-то прихоти решила устроить грандиозную ролевую игру-погружение и разослала приглашения всем своим "вип-гостям". Ишь что удумала! На обратной стороне приглашения поместила длинный список мелким шрифтом: требования к приглашённым. Что там у нас? Соответствие костюма и поведения эпохе... так... Отсутствие каких-либо предметов современной техники... Хм, а ведь это может быть забавно.
В Москву я приехал за полдня до намеченного времени, чтобы успеть толком выспаться и нормально чувствовать себя на предстоящем балу. Ах, даже язык с трудом поворачивается, чтобы произнести это слово. Быть может, я излишне придирчив, но мне уже сейчас кажется, что всё это будет похоже на фарс, а не на историческую инсценировку. Ну да посмотрим. Хозяйка бала - девочка толковая, она по крайней мере приложит все возможные усилия, чтобы вечер оказался достойным. Пока же - отдыхать. А перед самым балом заехать за моей спутницей и отправляться в назначенное место. Интересно, а можно ли в златоглавой нанять конную повозку?
Живая музыка, когда она испольняется с душой и талантом, способна скрасить даже самое ужасное впечатление о чём бы то ни было. Моцарт прекрасен, в отличие от танца, который пытаются исполнять под его мелодии некоторые дамы и господа. Я всё же был прав: это фарс. О нет, с одной стороны такой бал - нечто весьма необычное и интересное, способное привлечь внимание многих и многих на вечер, два или даже больше. Думаю, любая из здесь присутствующих дам не один месяц бегала по разным ателье, чтобы сшить себе красивое платье, при этом соответствующее эпохе. Да и молодым людям вряд ли было очень просто найти себе камзолы и, что ещё более нелегко, муляжи шпаг и рапир.
- Взгляните, учитель, как здесь прекрасно!
Музыка, танцы, счастливые лица!
Хоть незнакомы почти все в округе,
всё ж невозможно не восхищаться
вечером этим, наполненным негой... - держащая меня под руку юная Анна восторженно разглядывала оформление главной залы и наряды танцующих. Я же смотрел на всё это с некоторой долей иронии, ибо отлично понимал, сколь далеко то, что представлено перед нами, от того, как выглядели балы тогда, много лет назад. Вот, скажем, ворот платья этой девушки - ведь такие начали носить лишь спустя почти три десятка лет после даты, к которой, якобы, имеет отношение сие празднество. А каков камзол на этом юноше! Подобные вышли из моды за пятьдесят лет до означенной даты. Но, впрочем, что это я? Откуда им знать, как это было на самом деле, если даже многочисленные исторические книги порой путают даты и события, не говоря уж о фасонах нарядов. А вот предложение хозяйки бала всем говорить речитативом даже забавно. Мне-то не привыкать, но посмотрим, как будут выкручиваться те, кто пользовался такой речью лишь в немногочисленных ролевых играх.
Я не ответил своей восхищённой спутнице, ибо лгать о своих восторгах не хотелось, а сказать что-то более приятное явно не смог бы.
Он появился через два часа после официального начала бала, когда я уже успел перетанцевать не меньше чем с дюжиной красавиц, с переменным успехом изображающих невинность и покорность. Вот уж кого не ожидал здесь встретить после стольких лет... Когда он вошёл, я стоял к нему спиной, беседуя с Анной, которая интересовалась у меня, можно ли было в том веке даме приглашать кавалера на танец. Я не видел, как он вошёл, но почувствовал. Этот запах невозможно ни с чем спутать. Не неприятный, нет, но столь явный и до боли знакомый.
Как войдя в дом, где живёт собака, сразу понимаешь это, точно так же невозможно не узнать оборотня по исходящему от него слабому запаху, который, впрочем, не мог бы почувствовать ни один из здесь присутствующих. Зато, я уверен, он сразу понял, что я тоже здесь: как от него едва ощутимо пахло несуществующей сейчас, но никуда не исчезнувшей шерстью, так от меня, должно быть, доносился запах крови, не пропадающий и в том случае, если я даже не притронусь к ней годами. Вампиры и оборотни потому всегда так воевали меж собой, что могли легко друг друга обнаружить. Куда проще, чем кто бы то ни было иной.
Я обернулся и встретился с ним взглядом, как это бывало сотни и тысячи раз до этого. А ведь он всё такой же - полная противоположность меня. Загорелый и светловолосый, с сияющими серо-зелёными глазами, да и одетый в светлое. В полном соответствии с эпохой, что ничуть не удивительно. Как и я. Но это и понятно. Мы, как два пятна - чёрное и светлое - неизбежно привлекали внимание окружающих. И это наше полуминутное замешательство, пока оба мы вглядывались друг в друга, не замечая ничего вокруг, явно способствовало тому, чтобы взгляды многих окружающих волей-неволей останавливались на двух молодых людях, недвижимыми изваяниями стоящими друг напротив друга на расстоянии двух десятков метров.
По его губам скользнула знакомая чуть ироничная улыбка, а в глазах зажглась искра и на миг в зрачках мигнуло что-то звериное. Тьма, дай мне силы сейчас не обращать внимания на его присутствие!
- ...Учитель! Учитель! - только сейчас я осознал, что уже битых полминуты Анна безуспешно пытается привлечь моё внимание и не может понять, что со мной. От волнения она даже забыла про напевность речи. - Что случилось? Вы смотрите куда-то, как будто находитесь в другом измерении.
Я отвёл от него глаза и взглянул на девушку, напомнив ей про речитатив.
Он держал Анну под руку, не отпуская, хотя девушка явно была чуть сердита, и что-то ей убедительно говорил, на что она отрицательно мотала головой. Хм, может быть, что-то выспрашивал обо мне? Так и знал, что мне стоило пропустить этот круг танца и остаться со своей подопечной. Так и знал, что он постарается привлёчь моё внимание, сблизившись с ней. Так и знал, что не захочет соблюдать дистанцию. Так и знал, ведь в этом он неизменен с тех самых пор, как мы впервые столкнулись с ним несколько сотен лет назад. Так и знал. Так почему позволил?
Что ж, началось...
- Прошу простить меня, милорд,
но неужели вам не видно:
сударыня отнюдь не хочет
быть приглашённою на вальс, - сказал я, подойдя ближе и заслонив Анну от него, так что он невольно вынужден был выпустить её руку.
- Вы что ль её распорядитель?
А не юна она для вас? - ехидно поинтересовался он, глядя на меня с лёгким прищуром смешливых глаз. Нарывается, Тьма, прямым же текстом нарывается! Мне ведь сейчас положено как уважающему себя наставнику юной девушки дать этому гаду в нос. По всем правилам, разумеется. На меня же навесят ярмо "не умеющего соответствовать эпохе", если я даже просто проигнорирую его слова! О времена, о нравы, о эпоха! Вот уж не думал, что когда-нибудь ещё придётся задумываться о дуэли. Вот уж не думал, что это случится в начале двадцать первого века на нелепом бале с претензией на историческое соответствие!
Неужели хозяюшка даже возможность дуэли продумала? А иначе чем объяснить наличие довольно просторного зала, куда нас и проводил подтянутый дворецкий, едва лишь наш велеречивый разговор начал звенеть ничуть не тише скрещённых клинков. Мы стали друг напротив друга, а вокруг тут же собралась толпа любопытствующих, среди которых, конечно же, больше всего было девушек. Ещё бы, мы и впрямь смотрелись рядом весьма эффектно: черноволосый я в чёрном камзоле и с совершенно лишённым эмоций лицом и мой противник в светлых одеждах, улыбчиво-ехидный и весёлый. Демон и ангел, видит Тьма, какой бред! Пародия на низкобюджетный фильм. Или нет - на дурацкий фанфик пятнадцатилетней любительницы обаятельных мужчин. Тьфу.
Дворецкий предложил нам шпаги (ох, Хозяюшка, точно предусмотрела, что кому-то из присутствующих захочется позабавиться или блеснуть перед дамой своим умением фехтовать или пародией на оное), но мы оба, разумеется, отказались. И у него, и у меня были свои рапиры и, кстати, в отличие от оружия всех остальных гостей, они были самыми что ни на есть настоящими.
Выпад - отразить. Уловку - обнаружить как можно раньше. Хитрость - пресечь. Мы столько раз скрещивали мечи, шпаги, рапиры и другое оружие, что успели изрядно выучить манеру боя друг друга. Лица людей вокруг - улыбающиеся и явно довольные действом - сливались в многоцветную полосу, до которой лично мне не было никакого дела. Ровным счётом. Ведь он - достойный противник, поэтому не стоит его недооценивать, позволяя себе отвлекаться разглядыванием лиц. Они ведь явно до сих пор думали, что мы просто демонстрируем заранее отрепетированную сценку, и уж явно не предполагали, что в руках у нас настоящее оружие, способное принести смерть, если умело им воспользоваться. Выпад. Ещё один. Ещё. Он, пожалуй, тренировался последние несколько лет, чего не скажешь обо мне. Но всё равно моя рука помнит движения, а тело само реагирует на малейший позыв мозга. Вряд ли я смог бы разучиться держать в руках оружие даже после сотни лет без него. Это слишком во мне.
Мы примерно равны по силам. Он чуть более дерзкий, рисковый, в разумной степени безрассудный, как ни странно это звучит, и в этом его плюс. Я же - совершенно спокоен и расслаблен, меня не смогло бы вывести из себя ничто, когда в руке рапира, и в этом мой плюс. Мы могли бы кружиться так бесконечно.
Он провёл один из своих любимых трюков, направленных на то, чтобы выбить оружие из рук противника. Я, конечно же, догадался об этом заранее, не впервой с этим приёмом сталкиваться. Только одного я не учёл: если бы я вывернулся так, чтобы отразить его напор и не выпустить рапиру, мой локоть так или иначе зацепил бы красивую вазу, которая явно соответствовала эпохе куда лучше, чем все здешние гости вместе взятые, а мне совершенно не хотелось расстраивать хозяйку бала разбитым антиквариатом. Пришлось позволить ему выбить оружие из рук, а самому показывать чудеса акробатики. А он молодец, предугадал это – прядь моих волос упала на пол, когда его рапира пришлась по тому месту, где всего мгновение назад находился я. Кто-то в толпе ахнул. Выбитая рапира упала на паркетный пол в нескольких шагах от моей подопечной. Девушка наклонилась, чтобы поднять её, но я окриком остановил Анну. Ещё один акробатический трюк – и рапира снова в моей ладони. Вот только Анна и несколько стоящих рядом с ней людей слегка изменились в лице: кажется, на них снизошло понимание, что лежащая на полу рапира была настоящей, а не муляжной. Шепоток удивления и растерянности начал ползти по залу, я слышал это краем уха, пока мы обменивались ударами.
Он допустил оплошность. Отвлёкся, быть может, или что-то ещё. Не столь важно. Но кончиком лезвия я полоснул по его щеке. Сам не знаю, как так вышло, что я не рассчитал силу удара, а он не смог увернуться. Царапина получилась явно не глубокой и не слишком длинной, но на коже выступили капли крови, а в толпе вокруг нас послышались тревожные возгласы: видимо, даже те, кто до сих пор сомневался в совершенной реальности нашего сражения, только что переменились во мнении.
Он опустил оружие, удивлённо глядя на меня. Я стоял напротив в той же позе с, наверное, слегка виноватым выражением лица. С его губ сползла улыбка, глаза чуть прищурились, после чего он совсем не в духе эпохи и вовсе не речитативом изрёк:
- Ты что, вконец офигел, придурок?!
Толпа удивлённо смолкла.
Я приблизился к нему, на ходу доставая ослепительно-белый тонкий платок, который и приложил к его щеке, придерживая пальцами.
- Сам виноват, нечего было выпендриваться, - ответил ему без тени улыбки. – Дуэлянт хренов.
Толпа словно исчезла куда-то.
Его глаза смеялись именно так, как я всегда помнил. Именно так, как было во время нашей последней встречи и множества других встреч с той самой первой, когда мы ещё не были больше, чем друзьями, а являлись врагами, как и всякие уважающие себя вампир и оборотень.
- Сто лет не виделись, брат мой Каин… - тихо проговорил он, склонив голову набок и улыбнувшись.
- Семьдесят три, брат мой Авель, семьдесят три… - поправил я и впился в его губы долгим поцелуем.
В Москву я приехал за полдня до намеченного времени, чтобы успеть толком выспаться и нормально чувствовать себя на предстоящем балу. Ах, даже язык с трудом поворачивается, чтобы произнести это слово. Быть может, я излишне придирчив, но мне уже сейчас кажется, что всё это будет похоже на фарс, а не на историческую инсценировку. Ну да посмотрим. Хозяйка бала - девочка толковая, она по крайней мере приложит все возможные усилия, чтобы вечер оказался достойным. Пока же - отдыхать. А перед самым балом заехать за моей спутницей и отправляться в назначенное место. Интересно, а можно ли в златоглавой нанять конную повозку?
Живая музыка, когда она испольняется с душой и талантом, способна скрасить даже самое ужасное впечатление о чём бы то ни было. Моцарт прекрасен, в отличие от танца, который пытаются исполнять под его мелодии некоторые дамы и господа. Я всё же был прав: это фарс. О нет, с одной стороны такой бал - нечто весьма необычное и интересное, способное привлечь внимание многих и многих на вечер, два или даже больше. Думаю, любая из здесь присутствующих дам не один месяц бегала по разным ателье, чтобы сшить себе красивое платье, при этом соответствующее эпохе. Да и молодым людям вряд ли было очень просто найти себе камзолы и, что ещё более нелегко, муляжи шпаг и рапир.
- Взгляните, учитель, как здесь прекрасно!
Музыка, танцы, счастливые лица!
Хоть незнакомы почти все в округе,
всё ж невозможно не восхищаться
вечером этим, наполненным негой... - держащая меня под руку юная Анна восторженно разглядывала оформление главной залы и наряды танцующих. Я же смотрел на всё это с некоторой долей иронии, ибо отлично понимал, сколь далеко то, что представлено перед нами, от того, как выглядели балы тогда, много лет назад. Вот, скажем, ворот платья этой девушки - ведь такие начали носить лишь спустя почти три десятка лет после даты, к которой, якобы, имеет отношение сие празднество. А каков камзол на этом юноше! Подобные вышли из моды за пятьдесят лет до означенной даты. Но, впрочем, что это я? Откуда им знать, как это было на самом деле, если даже многочисленные исторические книги порой путают даты и события, не говоря уж о фасонах нарядов. А вот предложение хозяйки бала всем говорить речитативом даже забавно. Мне-то не привыкать, но посмотрим, как будут выкручиваться те, кто пользовался такой речью лишь в немногочисленных ролевых играх.
Я не ответил своей восхищённой спутнице, ибо лгать о своих восторгах не хотелось, а сказать что-то более приятное явно не смог бы.
Он появился через два часа после официального начала бала, когда я уже успел перетанцевать не меньше чем с дюжиной красавиц, с переменным успехом изображающих невинность и покорность. Вот уж кого не ожидал здесь встретить после стольких лет... Когда он вошёл, я стоял к нему спиной, беседуя с Анной, которая интересовалась у меня, можно ли было в том веке даме приглашать кавалера на танец. Я не видел, как он вошёл, но почувствовал. Этот запах невозможно ни с чем спутать. Не неприятный, нет, но столь явный и до боли знакомый.
Как войдя в дом, где живёт собака, сразу понимаешь это, точно так же невозможно не узнать оборотня по исходящему от него слабому запаху, который, впрочем, не мог бы почувствовать ни один из здесь присутствующих. Зато, я уверен, он сразу понял, что я тоже здесь: как от него едва ощутимо пахло несуществующей сейчас, но никуда не исчезнувшей шерстью, так от меня, должно быть, доносился запах крови, не пропадающий и в том случае, если я даже не притронусь к ней годами. Вампиры и оборотни потому всегда так воевали меж собой, что могли легко друг друга обнаружить. Куда проще, чем кто бы то ни было иной.
Я обернулся и встретился с ним взглядом, как это бывало сотни и тысячи раз до этого. А ведь он всё такой же - полная противоположность меня. Загорелый и светловолосый, с сияющими серо-зелёными глазами, да и одетый в светлое. В полном соответствии с эпохой, что ничуть не удивительно. Как и я. Но это и понятно. Мы, как два пятна - чёрное и светлое - неизбежно привлекали внимание окружающих. И это наше полуминутное замешательство, пока оба мы вглядывались друг в друга, не замечая ничего вокруг, явно способствовало тому, чтобы взгляды многих окружающих волей-неволей останавливались на двух молодых людях, недвижимыми изваяниями стоящими друг напротив друга на расстоянии двух десятков метров.
По его губам скользнула знакомая чуть ироничная улыбка, а в глазах зажглась искра и на миг в зрачках мигнуло что-то звериное. Тьма, дай мне силы сейчас не обращать внимания на его присутствие!
- ...Учитель! Учитель! - только сейчас я осознал, что уже битых полминуты Анна безуспешно пытается привлечь моё внимание и не может понять, что со мной. От волнения она даже забыла про напевность речи. - Что случилось? Вы смотрите куда-то, как будто находитесь в другом измерении.
Я отвёл от него глаза и взглянул на девушку, напомнив ей про речитатив.
Он держал Анну под руку, не отпуская, хотя девушка явно была чуть сердита, и что-то ей убедительно говорил, на что она отрицательно мотала головой. Хм, может быть, что-то выспрашивал обо мне? Так и знал, что мне стоило пропустить этот круг танца и остаться со своей подопечной. Так и знал, что он постарается привлёчь моё внимание, сблизившись с ней. Так и знал, что не захочет соблюдать дистанцию. Так и знал, ведь в этом он неизменен с тех самых пор, как мы впервые столкнулись с ним несколько сотен лет назад. Так и знал. Так почему позволил?
Что ж, началось...
- Прошу простить меня, милорд,
но неужели вам не видно:
сударыня отнюдь не хочет
быть приглашённою на вальс, - сказал я, подойдя ближе и заслонив Анну от него, так что он невольно вынужден был выпустить её руку.
- Вы что ль её распорядитель?
А не юна она для вас? - ехидно поинтересовался он, глядя на меня с лёгким прищуром смешливых глаз. Нарывается, Тьма, прямым же текстом нарывается! Мне ведь сейчас положено как уважающему себя наставнику юной девушки дать этому гаду в нос. По всем правилам, разумеется. На меня же навесят ярмо "не умеющего соответствовать эпохе", если я даже просто проигнорирую его слова! О времена, о нравы, о эпоха! Вот уж не думал, что когда-нибудь ещё придётся задумываться о дуэли. Вот уж не думал, что это случится в начале двадцать первого века на нелепом бале с претензией на историческое соответствие!
Неужели хозяюшка даже возможность дуэли продумала? А иначе чем объяснить наличие довольно просторного зала, куда нас и проводил подтянутый дворецкий, едва лишь наш велеречивый разговор начал звенеть ничуть не тише скрещённых клинков. Мы стали друг напротив друга, а вокруг тут же собралась толпа любопытствующих, среди которых, конечно же, больше всего было девушек. Ещё бы, мы и впрямь смотрелись рядом весьма эффектно: черноволосый я в чёрном камзоле и с совершенно лишённым эмоций лицом и мой противник в светлых одеждах, улыбчиво-ехидный и весёлый. Демон и ангел, видит Тьма, какой бред! Пародия на низкобюджетный фильм. Или нет - на дурацкий фанфик пятнадцатилетней любительницы обаятельных мужчин. Тьфу.
Дворецкий предложил нам шпаги (ох, Хозяюшка, точно предусмотрела, что кому-то из присутствующих захочется позабавиться или блеснуть перед дамой своим умением фехтовать или пародией на оное), но мы оба, разумеется, отказались. И у него, и у меня были свои рапиры и, кстати, в отличие от оружия всех остальных гостей, они были самыми что ни на есть настоящими.
Выпад - отразить. Уловку - обнаружить как можно раньше. Хитрость - пресечь. Мы столько раз скрещивали мечи, шпаги, рапиры и другое оружие, что успели изрядно выучить манеру боя друг друга. Лица людей вокруг - улыбающиеся и явно довольные действом - сливались в многоцветную полосу, до которой лично мне не было никакого дела. Ровным счётом. Ведь он - достойный противник, поэтому не стоит его недооценивать, позволяя себе отвлекаться разглядыванием лиц. Они ведь явно до сих пор думали, что мы просто демонстрируем заранее отрепетированную сценку, и уж явно не предполагали, что в руках у нас настоящее оружие, способное принести смерть, если умело им воспользоваться. Выпад. Ещё один. Ещё. Он, пожалуй, тренировался последние несколько лет, чего не скажешь обо мне. Но всё равно моя рука помнит движения, а тело само реагирует на малейший позыв мозга. Вряд ли я смог бы разучиться держать в руках оружие даже после сотни лет без него. Это слишком во мне.
Мы примерно равны по силам. Он чуть более дерзкий, рисковый, в разумной степени безрассудный, как ни странно это звучит, и в этом его плюс. Я же - совершенно спокоен и расслаблен, меня не смогло бы вывести из себя ничто, когда в руке рапира, и в этом мой плюс. Мы могли бы кружиться так бесконечно.
Он провёл один из своих любимых трюков, направленных на то, чтобы выбить оружие из рук противника. Я, конечно же, догадался об этом заранее, не впервой с этим приёмом сталкиваться. Только одного я не учёл: если бы я вывернулся так, чтобы отразить его напор и не выпустить рапиру, мой локоть так или иначе зацепил бы красивую вазу, которая явно соответствовала эпохе куда лучше, чем все здешние гости вместе взятые, а мне совершенно не хотелось расстраивать хозяйку бала разбитым антиквариатом. Пришлось позволить ему выбить оружие из рук, а самому показывать чудеса акробатики. А он молодец, предугадал это – прядь моих волос упала на пол, когда его рапира пришлась по тому месту, где всего мгновение назад находился я. Кто-то в толпе ахнул. Выбитая рапира упала на паркетный пол в нескольких шагах от моей подопечной. Девушка наклонилась, чтобы поднять её, но я окриком остановил Анну. Ещё один акробатический трюк – и рапира снова в моей ладони. Вот только Анна и несколько стоящих рядом с ней людей слегка изменились в лице: кажется, на них снизошло понимание, что лежащая на полу рапира была настоящей, а не муляжной. Шепоток удивления и растерянности начал ползти по залу, я слышал это краем уха, пока мы обменивались ударами.
Он допустил оплошность. Отвлёкся, быть может, или что-то ещё. Не столь важно. Но кончиком лезвия я полоснул по его щеке. Сам не знаю, как так вышло, что я не рассчитал силу удара, а он не смог увернуться. Царапина получилась явно не глубокой и не слишком длинной, но на коже выступили капли крови, а в толпе вокруг нас послышались тревожные возгласы: видимо, даже те, кто до сих пор сомневался в совершенной реальности нашего сражения, только что переменились во мнении.
Он опустил оружие, удивлённо глядя на меня. Я стоял напротив в той же позе с, наверное, слегка виноватым выражением лица. С его губ сползла улыбка, глаза чуть прищурились, после чего он совсем не в духе эпохи и вовсе не речитативом изрёк:
- Ты что, вконец офигел, придурок?!
Толпа удивлённо смолкла.
Я приблизился к нему, на ходу доставая ослепительно-белый тонкий платок, который и приложил к его щеке, придерживая пальцами.
- Сам виноват, нечего было выпендриваться, - ответил ему без тени улыбки. – Дуэлянт хренов.
Толпа словно исчезла куда-то.
Его глаза смеялись именно так, как я всегда помнил. Именно так, как было во время нашей последней встречи и множества других встреч с той самой первой, когда мы ещё не были больше, чем друзьями, а являлись врагами, как и всякие уважающие себя вампир и оборотень.
- Сто лет не виделись, брат мой Каин… - тихо проговорил он, склонив голову набок и улыбнувшись.
- Семьдесят три, брат мой Авель, семьдесят три… - поправил я и впился в его губы долгим поцелуем.
-
-
16.04.2005 в 02:47-
-
16.04.2005 в 11:18-
-
16.04.2005 в 12:23-
-
16.04.2005 в 16:24-
-
16.04.2005 в 22:36Kattey, нет, не надо.
Это не рассказ.
Это сон.
Немного - воспоминание.
Но не рассказ.
Это скорее маленький кусочек целого мира, который я надеюсь однажды излить на бумаге. Но не сейчас и не скоро, увы.
-
-
17.04.2005 в 20:20-
-
18.04.2005 в 18:23И учитель...
А можно, вопрос? Нескромный такой.
А она не была на меня похожа?
-
-
19.04.2005 в 23:18ХиЩи, да ты это была, ты. Разве не прямым текстом?))
-
-
20.04.2005 в 16:01-
-
20.04.2005 в 21:00-
-
21.04.2005 в 05:56Но мое воображение меня никогда не подводило. ))
-
-
21.04.2005 в 21:47