Мой способ шутить – говорить правду. Нет на свете ничего смешнее. ©Б.Шоу
У матери болит горло – черчу ей на шее сетку йодом. Она преданно верит, что это одно из лучших средств, которое даже в больницах используют, когда человеку нужно делать уколы в одно и то же место много раз, чтобы побыстрее заживало и не было так больно. Заканчиваю сетку, но йод ещё остался на ватной палочке. «Не переводить же продукт!» - решаю я и пририсовываю чуть ниже сетки не слишком-то кривую ромашку. Мать смотрит в зеркало и начинает хохотать, срываясь на кашель. Удивлённо смотрю на неё, мол, в чём дело, всё равно дома сидеть, никто не увидит. А она мне напоминает один случай, который я сам не слишком хорошо помню, но всё равно не сдерживаюсь от смеха, когда слышу.
Было это довольно давно, я ещё в школе учился, когда мать попала в больницу. После операции лежала в палате, отходила, и ей необходимо было делать очень много уколов, из-за чего пятая точка грозила превратиться в сито. Врачи сами посоветовали рисовать йодом сетку. Обычно это делал отец, но как-то раз он не смог прийти в больницу, и художеством предстояло заниматься мне. Мать тогда ещё была, что называется, никакая, еле переворачивалась набок, на животе вообще лежать не могла, так что мне предстояло подойти сперва с одной стороны, а потом с другой, пока она слегка ворочалась.
В общем, пока рисовал, я о чём-то задумался, попутно решив, что просто сетка – это скучно, как и сама атмосфера больницы. Что такое постсоветская среднестатистическая больница, думаю, описывать нет нужды. Итак, рисую я матери на попе йодом сначала с одной стороны, потом, когда она повернётся, с другой, и отхожу вымыть руки к умывальнику в углу палаты. За моей спиной раздаётся хихиканье соседки по палате. Через несколько шагов слышится смех второй и третьей (всего женщин было шестеро, считая мою мать), а через несколько секунд уже все они начали смеяться и хохотать, постепенно переходя из степени «ха-ха» в «гы-гы». Удивлённо оборачиваюсь и смотрю на них, а они косятся на мою мать, вернее, пониже её спины, пока она переворачивается, и блаженно, простите, ржут, утирая слёзы. Мать, едва отошедшая после операции, кое-как изворачивается, смотрит туда же и сама тихо смеётся – откуда только силы.
Как оказалось, причиной их хохота были мои рисовательства: крестики-нолики на правой ягодице и цветочки какие-то – на левой. Как говорит мать, я тогда изобразил на лице выражение оскорблённого гения и заявил нечто вроде «зато оригинально». Вроде как спорить никто не стал.
Smile.
Было это довольно давно, я ещё в школе учился, когда мать попала в больницу. После операции лежала в палате, отходила, и ей необходимо было делать очень много уколов, из-за чего пятая точка грозила превратиться в сито. Врачи сами посоветовали рисовать йодом сетку. Обычно это делал отец, но как-то раз он не смог прийти в больницу, и художеством предстояло заниматься мне. Мать тогда ещё была, что называется, никакая, еле переворачивалась набок, на животе вообще лежать не могла, так что мне предстояло подойти сперва с одной стороны, а потом с другой, пока она слегка ворочалась.
В общем, пока рисовал, я о чём-то задумался, попутно решив, что просто сетка – это скучно, как и сама атмосфера больницы. Что такое постсоветская среднестатистическая больница, думаю, описывать нет нужды. Итак, рисую я матери на попе йодом сначала с одной стороны, потом, когда она повернётся, с другой, и отхожу вымыть руки к умывальнику в углу палаты. За моей спиной раздаётся хихиканье соседки по палате. Через несколько шагов слышится смех второй и третьей (всего женщин было шестеро, считая мою мать), а через несколько секунд уже все они начали смеяться и хохотать, постепенно переходя из степени «ха-ха» в «гы-гы». Удивлённо оборачиваюсь и смотрю на них, а они косятся на мою мать, вернее, пониже её спины, пока она переворачивается, и блаженно, простите, ржут, утирая слёзы. Мать, едва отошедшая после операции, кое-как изворачивается, смотрит туда же и сама тихо смеётся – откуда только силы.
Как оказалось, причиной их хохота были мои рисовательства: крестики-нолики на правой ягодице и цветочки какие-то – на левой. Как говорит мать, я тогда изобразил на лице выражение оскорблённого гения и заявил нечто вроде «зато оригинально». Вроде как спорить никто не стал.
Smile.
-
-
16.03.2009 в 13:58-
-
16.03.2009 в 16:20У моей матушки, когда она работала в лазарете медсестрой, курсанты с ветрянкой друг друга разрисовывали зеленкой. Матушка тоже хихикала, когда делала уколы в нарисованные зеленкой рожицы
-
-
16.03.2009 в 16:38Несомненно, именно smile.
-
-
16.03.2009 в 17:03DragoN, а зачем при ветрянке уколы в лицо? *в шоке*
Irrealis, вот и отлично! )
-
-
16.03.2009 в 23:30-
-
16.03.2009 в 23:42Зелёнкой мазаться пришлось, но пока она не сошла полностью, я из дому и носа не казал.
-
-
16.03.2009 в 23:45моя матушка, переболев ветрянкой в 17 лет заработала в качестве осложнений близорукость -11.
Так что Вам крупно повезло.
А мы повально болели в первом классе.
-
-
16.03.2009 в 23:52Хотя кое-где остались небольшие шрамы. Но это мелочи.
-
-
16.03.2009 в 23:55Сказала я, глядя на исполосованную кожу рук. Да уж, малейшая царапинка - хоть от страницы - уже шрам будет.
-
-
16.03.2009 в 23:58-
-
17.03.2009 в 00:04-
-
17.03.2009 в 00:05-
-
17.03.2009 в 00:08Йодом))
Шрамы и сами прекрасно рисуются. Достаточно что-нибудь взять в руки.
-
-
17.03.2009 в 18:36А зачем?