Мой способ шутить – говорить правду. Нет на свете ничего смешнее. ©Б.Шоу
Во время поездки в маршрутке, вернее, пятиминутной стоянки в небольшой пробке, получил возможность насладиться дивным миксом из русской и белорусской речи (в народе называемым «трасянкой»), пока водитель звонил кому-то и обсуждал какую-то ерунду из тех, что имеет значение только для одного-двух людей, а остальным кажется чем-то вроде фонового шума. Не столько прислушивался к значениям слов и общему смыслу разговора, сколько обращал внимание на то, какие фразы использует водитель и как их произносит. В результате ещё раз убедился в своей сдержанности, ибо раз надцать на считанные минуты тянуло либо заткнуть уши, либо схватить за голову, либо провести с этим человеком урок русского языка. Или белорусского, ибо разобрать, на что его речь была больше похожа, оказалось бы практически невозможным.
И ведь забавное дело: то, что где-то кажется не более чем особенностью местоположения (как, например, в портовых городах), местечковым говором или попросту акцентом, здесь видится чем-то из ряда вон выходящим в своей нелепости и некрасивости. Возможно, не совсем верно сравнивать выше перечисленное со смешением русского и белорусского, но ведь в тех же портовых городах таковое смешение заключает в себе не два, а куда больше языков. В той же Одессе, помню, говорили мало того, что с типичным одесским акцентом (он же «еврейский»), но ещё и с доброй дюжиной других. И это звучало невероятно обаятельно и гармонично. Так почему же с «трасянкой» так не получается?
Белорусский язык я недолюбливаю с детства, но даже такое отношение не мешает мне признавать, что он тоже весьма красивый. В самом белорусском, кстати, есть слово, которое, на мой взгляд, лучше всего отражает главное качество этого языка – «мiлагучны», приятно, мягко, красиво звучащий. Даже одиннадцатилетнее вдалбливание совершенно не нравящейся литературы (в основном, гражданской и военной лирики, обе из которых вызывают стойкую реакцию отторжения) в мою голову не убило ощущения, что язык по-настоящему красив, хоть и является, по сути, чужим. В сущности, моё отношение к белорусскому можно выразить одной фразой: мне совершенно не жаль, что в стране основной язык русский, но если бы белорусского было больше, это тоже не вызвало огорчений. Впрочем, последнее невозможно по многим исторически сложившимся причинам, это уже давно неоспоримый факт.
Русский – любовь навек, иного такого прекрасного языка просто не существует. И даже нежно любимые итальянский, идиш, арабский и другие не идут с ним ни в какое сравнение. С детства помню, как выводило из себя, когда язык коверкали, говорили неправильно, использовали неверные склонения числительных или ударения. По ощущению это было сродни личному оскорблению. Да и сейчас не сказал бы, что избавился от привычки исправлять собеседника, если он говорит неправильно. Разве что отстал от бухгалтера с «каталогом» и «договором», дав отмашку на специфику профессиональной речи, хотя каждый раз всё равно коротит, как будто током бьёт.
В итоге получается, что оба языка красивые, оба происходят из одной языковой группы и, в сущности, во многом похожи, как и украинский, к слову; его вполне можно добавить в троицу. Но при этом соединение именно этих двух языков в один звучит настолько мерзко и некрасиво, что впору морщиться и действительно затыкать уши, ибо слышать это почти невыносимо. Быть может, как раз из-за родственности? То есть если смешиваются два языка из разных групп, получившийся в результате этого микс или акцент звучит куда приятнее, чем если два языка были родственными? Увы, мои познания в лингвистике не позволяют составить чёткое представление об этом вопросе, только предположения и догадки. Но суть даже не в этом, а в том, что, идя по улице, всё чаще приходится морщиться, слыша некрасивую речь. Впору писать лозунги: «Выберите уж какой-то один язык, люди добрые!».
И ведь забавное дело: то, что где-то кажется не более чем особенностью местоположения (как, например, в портовых городах), местечковым говором или попросту акцентом, здесь видится чем-то из ряда вон выходящим в своей нелепости и некрасивости. Возможно, не совсем верно сравнивать выше перечисленное со смешением русского и белорусского, но ведь в тех же портовых городах таковое смешение заключает в себе не два, а куда больше языков. В той же Одессе, помню, говорили мало того, что с типичным одесским акцентом (он же «еврейский»), но ещё и с доброй дюжиной других. И это звучало невероятно обаятельно и гармонично. Так почему же с «трасянкой» так не получается?
Белорусский язык я недолюбливаю с детства, но даже такое отношение не мешает мне признавать, что он тоже весьма красивый. В самом белорусском, кстати, есть слово, которое, на мой взгляд, лучше всего отражает главное качество этого языка – «мiлагучны», приятно, мягко, красиво звучащий. Даже одиннадцатилетнее вдалбливание совершенно не нравящейся литературы (в основном, гражданской и военной лирики, обе из которых вызывают стойкую реакцию отторжения) в мою голову не убило ощущения, что язык по-настоящему красив, хоть и является, по сути, чужим. В сущности, моё отношение к белорусскому можно выразить одной фразой: мне совершенно не жаль, что в стране основной язык русский, но если бы белорусского было больше, это тоже не вызвало огорчений. Впрочем, последнее невозможно по многим исторически сложившимся причинам, это уже давно неоспоримый факт.
Русский – любовь навек, иного такого прекрасного языка просто не существует. И даже нежно любимые итальянский, идиш, арабский и другие не идут с ним ни в какое сравнение. С детства помню, как выводило из себя, когда язык коверкали, говорили неправильно, использовали неверные склонения числительных или ударения. По ощущению это было сродни личному оскорблению. Да и сейчас не сказал бы, что избавился от привычки исправлять собеседника, если он говорит неправильно. Разве что отстал от бухгалтера с «каталогом» и «договором», дав отмашку на специфику профессиональной речи, хотя каждый раз всё равно коротит, как будто током бьёт.
В итоге получается, что оба языка красивые, оба происходят из одной языковой группы и, в сущности, во многом похожи, как и украинский, к слову; его вполне можно добавить в троицу. Но при этом соединение именно этих двух языков в один звучит настолько мерзко и некрасиво, что впору морщиться и действительно затыкать уши, ибо слышать это почти невыносимо. Быть может, как раз из-за родственности? То есть если смешиваются два языка из разных групп, получившийся в результате этого микс или акцент звучит куда приятнее, чем если два языка были родственными? Увы, мои познания в лингвистике не позволяют составить чёткое представление об этом вопросе, только предположения и догадки. Но суть даже не в этом, а в том, что, идя по улице, всё чаще приходится морщиться, слыша некрасивую речь. Впору писать лозунги: «Выберите уж какой-то один язык, люди добрые!».
-
-
23.03.2009 в 12:31-
-
23.03.2009 в 12:52-
-
23.03.2009 в 16:43То же самое, как моряки говорят "компас", а не "компас", как правильно.
Тут достаточно сложно разобраться, где именно незнание орфоэпии, а где - действительно специфика, хоть и странноватая порой.
Стэнри Хибики, вот и я такого мнения придерживаюсь, хотя основано оно не на теоретических познаниях в лингвистике, но скорее на практике: доводилось слышать множество примеров самых разных смешений. И пока больше подтверждений именно такой теории. Хотя, разумеется, в силу неглубокого владения предметом могу ошибаться.
-
-
23.03.2009 в 17:12-
-
23.03.2009 в 21:42От этого вообще в шоке.
Нет, не от звучания даже (мне тюркские наречия, к слову, тоже весьма приятны на слух), но от самого факта смешивания несмешиваемого.
Это даже "круче", чем местная "трасянка", пожалуй.
-
-
23.03.2009 в 22:27-
-
23.03.2009 в 22:38