Откровенно о

Как сказать вслух то, для чего не отыскать звуков?
Как произнести то, что невозможно перевести на привычный земной язык?
Как облечь в горстку слогов, слов и предложений то, что не укладывается в рамки понимания?
Как представить в виде чернильных пятен или соединения пикселей на экране то, у чего нет формы и объёма?
Как назвать то, что не имеет чётко очерченного значения и смысла, а также не отличается конкретикой и однозначностью?
Я молчу.
И оно сидит где-то глубоко внутри меня, бурлит, лопает влажные пузыри, но никак не выходит наружу, потому что невозможно выпустить из себя то, чему сам не в состоянии найти имя, смысл, место и значение.
Только молчать.
И прислушиваться к собственному нутру, в котором происходит невесть что.
Может быть, сотворение мира.
Или взрыв сверхновой.
Или зарождение чёрной дыры.
Да, пожалуй, всё же чёрная дыра.
Однажды она вырастет и станет затягивать в себя всё-всё.
Начнёт, вероятнее всего, с лёгких.
А закончит мозгом - чтобы я до последнего мига смаковал каждое ощущение.
А потом она схлопнется.
Вот так - бум! - и всё.
Чёрные дыры такие коварные...

@темы: Бред, Мужчины

---

Биться лбом о закрытые двери - тоже своего рода искусство. Нужно талант иметь, природное дарование; развивать с годами, оттачивать мастерство - оно заботу любит, как хороший клинок. Свои техники тоже существуют. Для каждого повода - удар особый. Иногда нужно предварительно лоб потереть, порой - наклониться на несколько градусов, нередко - разбежаться хорошенько, зачастую - крепко-крепко зажмуриться или, наоборот, широко распахнуть глаза. Последнее способствует последующей возможности сосчитать звёзды. Или разноцветные точки. Или птичек (пингвинов?). Или что там ещё может летать? Следует также с особым вниманием отнестись к материалу, из которого изготовлена конкретная дверь. В железные и застеклённые надо биться с особым тщанием, халтуры не допускать, иначе эффект не тот. Деревянные двери встречаются чаще, а потому обращение с ними значительно проще: знай себе бейся лбом и получай левел-ап, повышай мастерство бития головой. Мало ли когда пригодится.
Отдельного упоминания достойны сами профессионалы сего замечательного умения. Истинные таланты. Самородки! Гении своего дела. Настоящие звёзды - иначе не скажешь. Они довели битиё лбом о закрытые двери до совершенства, давным-давно утратив первоначальный смысл и цель этого действия, но продолжающие заниматься им преданно, со всей душой, от одной только любви к процессу. Вероятно, первый десяток-другой дверей в их жизни долбился ради того,чтобы дверь, собственно, была уничтожена. Но с каждой новой непрошибаемой преградой увеличивался азарт, появлялись новые силы, вдохновение какое-то. Казалось, что - ух! - и стены им не преграда, не то что двери.
Честь и слава смелым и упорным героям. Ура.

...Только быстро надоедает, если такой лоб месяц за месяцем стучится в твою дверь, когда ты пытаешься жить своей жизнью.

@темы: Бред, Люди, Verborum caterva

---

Reality Show. Next Generation.

Барбара - весьма привлекательная и успешная двадцатидевятилетняя американка. Сама достигла немалых высот в своей профессии, финансовых проблем никогда не испытывала, хотя, конечно, в список самых обеспеченных американцев не входила. Не обделена мужским интересом, причём вполне искренним. И всё бы ничего, но в один далеко не прекрасный день у Барбары обнаруживают серьёзное заболевание (какое именно - не имеет значения), из-за чего необходимо обязательно сделать операцию. Она обращается в медицинский центр, где ей всё объясняют, раскладывая по полочкам: операция сложная, но вероятность излечиться после неё - очень высокая. Однако, увы, при этом есть почти стопроцентный шанс потерять сексуальную чувствительность. То есть после этой процедуры молодая женщина потеряет возможность ощущать то, что во второсортных бульварных романчиках называют "пиком наслаждения". И Барбара страдает: в свои без малого тридцать она ни разу этого не испытывала. Как же можно лечь под нож и потерять то, чем даже ни разу толком не обладала?

Как поступает Барбара? Она пишет об этом в блоге, постит в фейсбуке и твиттере, снимает ролик для ютуба и отправляет письмо в популярный таблоид. Через неделю весь интернет говорит о том, что привлекательной молодой женщине осталось всего несколько недель для того, чтобы первый и последний раз в жизни испытать оргазм. Барбара готова провести отбор из желающих ей помочь мужчин, и тому единственному, который доставит её на тот самый пик, заплатить кругленькую сумму, которую соберёт с продажи автомобиля и из своих сбережений.

Барбару перехватывает центральный развлекательный канал, который ставит всё на широкую ногу. Сумма выигрыша вырастает в несколько раз, самой Барбаре тоже перепадает какой-то куш (плюс - лечение в лучшем медицинском центре страны), а выбор "тех самых" теперь ведётся в прямом эфире. Благо, желающих получить "приятные деньги" немало. Сначала Барбара отбирает кандидатов по фото, ведь они должны казаться ей хоть немного симпатичными, иначе она попросту не ляжет с непривлекательным мужчиной в постель. Участников остаётся чуть больше сотни. Каждый из них проходит медицинский осмотр и получает справку о состоянии здоровья. После этого начинается сам процесс выбора, он же шоу. Барбара беседует с каждым участником, отсеивая тех, к которым её совершенно не тянет или кто вызывает негативные эмоции. Число участников сокращается до нескольких десятков. Они приглашают по две-три девушки из числа своих бывших любовниц, и те красочно описывают все достоинства "своих" кандидатов, особо выделяя их эротические таланты, разумеется. Список ещё немного сокращается. Далее начинается этап ухаживаний, чтобы у Барбары появились определённые симпатии в адрес отдельных участников. И когда их в итоге остаётся около дюжины, наступает финал. Эти программы транслируют только на ночном кабельном "для взрослых", в эфир основного канала идут лишь звуки и осторожная нарезка. Однако увы и ах: ни один из участников шоу так и не смог продемонстрировать Барбаре, что такое оргазм.

Мир, который следил за всем шоу, затаив дыхание, разочарован. Барбара в печали. Она отправляется в медицинский центр - пора делать операцию. В расстроенных чувствах, Барбара занимается сексом с совсем молоденьким пареньком, пытающимся заработать денег на колледж уборкой в больнице. За день до операции Барбара наконец-то познаёт то, чего ждала всю жизнь. Когда на утро после операции она просыпается после наркоза, врач сообщает, что ей сказочно повезло: операция прошла успешно, ей удалось сохранить сексуальную чувствительность. Барбара покидает медицинский центр. Её встречает толпа поклонников, фотовспышки и объективы камер. Десятки издательств просят её написать книгу или позволить им издать её блог. Снимают фильм "Как я был с Барбарой", в котором через призму видения участников шоу рассказывается о случившемся. Доктор, делавший ей операцию, получает мировую известность. Барбара находит того юнца, который вернул её к жизни, и оплачивает ему колледж, радуясь, что паренёк совершеннолетний, но огорчаясь, что второй раз с ним не был таким же успешным, как первый.

Лет через пять Барбара выходит замуж, рожает двоих детей, покупает домик в пригороде и живёт на широкую ногу. Её муж испытывает невообразимую гордость из-за того, что стал тем единственным, кто на протяжении нескольких лет периодически доводит Барбару до оргазма. Барбара вполне счастлива в браке и искренне любит своего мужа. Она симулирует.


P.S.
Приснится же, ёпрст...

@темы: Бред, Ловец снов

---

Фееричное

Подсмотрел у  Осень.

@темы: Бред, @шное

---

Саня останется с нами!

ОНТ снял клип на песню «Саня останется с нами».

Выборы скоро, да.
Но всё будет ОК, кто бы сомневался.


upd. А стёб вообще-то грамотный, да. *улыбнулся*

@темы: Бред, Будни, Smile, @шное

---

Раз. Скрип песка под ногами, три неба цвета расписных тарелок из Самарканда, дорога колет ступни сквозь подошвы, ветер вплетает в волосы паутину и пыль, проводит алхимический опыт, смешивает кислоту со щёлочью, отлетает и затихает неподалёку, ожидая, к чему приведёт эксперимент.
Два. Грецким орехом горький привкус на языке от вдоха и выдоха, тень выгоревших до серого, серого, серого ресниц на коже, она похожа на пергамент, испещрённый древнекитайскими иероглифами, в каждой иссушенной черте которого скрывается отдельный сакраментальный смысл.
Три. Пальцы что корни древесные, ими впиваться в податливую, словно плоть человеческая, землю, забывая о чёрных дугах под ногтями, сминая, сливая с собой, соединяя с пылью из волос и песком из-под ног, перемешивая ветром и заливая результатом взрывоопасного алхимического эксперимента, как торт глазурью.
Четыре. Маски из папье-маше, бывшие пергаментными лицами, знаками-символами разрисованы линии жизни на теле, вдоль позвоночника тянется ивовая ветвь, вены вышиты серпантином арабской вязи, глаза на ладонях смотрят вперёд и назад, иного не могут видеть, и во взгляде назад скрывается печаль, а взгляд вперёд таит надежду на рождение надежды иной.
Пять. Волна нахлынет внезапно, как приходят беды и счастья, в её тени укроются руки, кожа омоется, чернила уплывут неровными тёмными лужами по водной поверхности в сторону заката, глаза на ладонях смажутся, пока не нырнут в пену двумя дельфинами, указующими путь для всякого, кто рискнёт воспользоваться столь странной альтернативой компасу.
Раз, два, три, четыре, пять, я иду тебя искать.
Снова.

@темы: Бред, Verborum caterva

---

а завтра знаешь будет новый день
и ты проснёшься мягкий и нелепый
с полосками на коже от подушки
ну а в глазах твоих конечно будет лето
и ветер в волосах и дождь в улыбке
и запах свежескошенной травы на коже
и вкус черники на губах и земляники
и спелой вишни и всего что только можно
на крыльях птицы принесут букет известий
о том что где-то вновь безумен климат
то снег то пекло то вулкан устроил пляски
должно быть этот мир и правда сдвинут
а ты пойдёшь себе своей - твоей! - дорогой
по направлению к какой-то важной точке
без поворотов только прямо без сомнений
как будто с детства знаешь путь свой точно
роса с травы оставит мокрый след на джинсах
а я над этим даже насмехаться нет не буду
не глядя вслед вздохну лишь с облегчением
как всё же хорошо что ты ушёл отсюда

@темы: Бред, Мужчины, Мысли вслух, Poetry

---

Теория заговора

Возможно, эта запись одна из последних. Они не позволят информации о себе распространиться дальше. Во всяком случае, попытаются. А так как сейчас только я знаю их главную тайну, именно меня они попытаются устранить. Не примите мои слова за ложный пафос или попытку очередной раз привлечь к себе внимание: я предельно серьёзен и, более того, откровенно напуган. Мне придётся оставить не только свой дом, но и город, страну. Пожалуй, разумнее всего было бы попытаться спрятаться от них где-то вдали от человеческого жилья, но надо смотреть правде в глаза – там я не выживу, придётся как-то перебиваться в незнакомых городах, постоянно меняя место дислокации, чтобы они по своей обширной сети не отыскали меня и не достали. Я даже представить себе не мог, что у них столь широкие возможности, когда только-только начал интересоваться. Тогда ещё можно было остановиться (чёрт меня дёрнул сунуться во всё это!!!), тогда ещё можно было забыть то, о чём я узнал и догадался, но теперь уже поздно – они имеют представление о том, что я раскрыл их существование. И теперь я вынужден бежать, прятаться, скрываться, спасать свою шкуру.

Однако прежде чем исчезнуть, я должен заявить во всеуслышание о том, что знаю, просто обязан предостеречь тех, кто мне небезразличен, чтобы эти люди не повторили мою ошибку и заранее знали, чего ожидать.

Итак, авторитетно заявляю: вампиры существуют! Они здесь, среди нас! Они прячутся там, где никто не вздумал бы их искать. Мы смеялись, называя кровопийцами безмозглых кровососущих насекомых, мы трепетали, снимая мрачные кинофильмы, где вампиры были воплощены соблазнительными женщинами и привлекательными мужчинами, мы писали книги, возвышая их образ, придумывая его для себя, даже не предполагая, что однажды они явят себя в реальности. А они всё это время были рядом – мы сами, сами их создали! – и пили нашу кровь, понемногу, но регулярно, и посмеивались над нашими романтическими представлениями, и продолжали оставаться в тени, пока мы раз за разом приносили им кровавую дань.

И если бы я не проник в их тайны (и нет, я ничуть не хочу выставить себя этаким героем, не до того, когда спасаешь свою жизнь), они бы так и продолжали до бесконечности. Или, вернее, до того момента, пока не накопили нужное количество сил, чтобы… Чтобы что? Завладеть миром? Может быть, всё может быть. От них этого явно никто не ждал, они могли бы перевернуть всё вверх ногами, отправив нас, своих создателей и свою пищу, в самый низ пищевой цепочки.

Пора. Они рядом. Я слышу, как они шепчутся за спиной – якобы невинные соседи, с которыми я не расставался с детских лет, не зная, что они собой представляют. Они ещё не уверены, что я точно знаю, поэтому не спешат ничего предпринимать, только обсуждают, советуются – шепчутся, шелестят, тем самым окончательно выдавая себя и доказывая, что я не сошёл с ума, что всё это реальность, а не плод моего больного воображения. Да, пора. А вы думайте сами, как вам лучше поступить. Быть может, ещё не поздно собрать их всех на главной площади города и сжечь. Впрочем, наверное, вы решите, что я обезумел, махнёте рукой и оставите всё как есть. А они продолжать жить рядом с вами, наблюдать за вами и пить вашу кровь. По чуть-чуть.

Такие уж они, эти книжные страницы, тонко режущие нам пальцы…
Кажется, мне что-то послыш

@темы: Бред, Ловец снов

---

Алфавит. П.

П.

Прощания нередко даются непросто. С дрожью в голосе, порождённой не только чувствами, но и самой природой, словно решившей внести изменения в ранее созданный механизм, этакий апгрейд в рамках человеческого существа. С разбитыми коленками, с которых уже не пристало, подцепив ногтем край, сдирать подсохшую корочку, чтобы с исследовательским интересом посмотреть, как выглядит плоть и кровь. С синяками под глазом или на скулах, полученными исключительно в борьбе за истину, справедливость и святую правду, которая в мире одна-единственная. С чётким пониманием того, что есть белое и чёрное, и два эти цвета никогда-никогда не смешиваются, потому что всё просто и понятно, и так должно быть – и будет! – всегда. Прощай, детство, прощай.
Прощания нередко даются непросто. С дрожью в голосе, порождённой не столько природой, сколько разнообразием испытываемых эмоций, в одночасье сменяющих друг друга без какой бы то ни было логичной последовательности, непредсказуемо обращая в один миг от глубочайшей печали до искренней радости. С разбитыми надеждами, расколотыми в крошево мечтами, растоптанными чувствами и, разумеется, куда уж без этого, выброшенными на помойку сердцами, этими пухлыми подушечками для иголок, которые ни на что больше не годны. С синяками под глазами от бессонных ночей, проведённых в ожиданиях / зубрёжке / слезах / постели с кем-то / модном клубе / волнениях / мечтах о завтрашнем дне / чате / слэш etc, которые вряд ли приведут к чему-то толковому. С чётким пониманием того, что в мире нет ни одного иного цвета, кроме сплошного серого. Прощай, юность, прощай.
Прощания нередко даются непросто. С дрожью в голосе, порождённой чем только можно – вокруг слишком много всего, требующего неких ответных жестов, слов и мыслей, чтобы можно было выделить нечто одно из всего разнообразия. С разбитыми тарелками, оставшимися ещё от прабабушки, последними деталями некогда шикарного сервиза, купленного на четверть зарплаты и подаренного не то на совершеннолетие, не то на свадьбу, а теперь валяющимися на полу в виде россыпи осколков – на счастье. С синяками под глазами с недосыпа по будням и даже выходным, потому что спать больше пяти-шести часов некогда, это чересчур расточительно, времени и без того слишком мало, чтобы успеть всё – что нужно, что хочется, что важно, что обязательно. С чётким пониманием того, что мир подобен свихнувшейся радуге, в которой смешались все семь цветов, россыпь белого крошева, куча чёрных пятен, безмерное множество серых клякс и прочих разнокалиберных росчерков – от мягких пастельных оттенков до ярких, слепящих глаза. Прощай… Прощай?
Привет, новый день, привет!

@темы: Бред, Verborum caterva, Алфавит

---

Алфавит. О.

О.

Осенью в стране твоего безмолвия наступает время карнавала безумцев, и местность наводняют толпы юродивых и зевак, вокруг шум, гам, восторженные крики перемежаются с площадной бранью, а ты стоишь где-то поодаль и наблюдаешь за всем этим светопреставлением широко распахнутыми глазами. Когда-то я задавался вопросом, почему так случается именно осенью, но с некоторых пор махнул рукой и просто гляжу со стороны на тебя и твою ярмарку безумия в стране почти вечного покоя. Кукольники распутывают нити, оживляют говорящих марионеток с натянутыми улыбками и всегда удивлёнными глазами – и у тебя начинают подрагивать пальцы. Клоуны корчат рожи, строят гримасы, щекочут детвору и нажимают себе на большие круглые носы, издающие высокий визг – и у тебя чуть дёргается бровь. Продавцы масок из папье-маше рекламируют свой товар, дают примерить личину красавицы старой деве, изображение моряка в залихватски сдвинутом набок берете напяливают на стареющего учителя ботаники – и сквозь твою собственную маску проступают крохи раздражения. Полуобнажённые девицы в струящихся ярких драпировках танцуют, поют и смеются, разносят зрителям алкогольные напитки, ступая босыми ногами по промёрзшей и уже слегка тронутой снежной порошей ноябрьской земле, не чувствуя холода. В их руках серебряные, медные, золотые и фарфоровые кубки звенят, мерцают в последних лучах давно не греющего осеннего солнца и так и манят приникнуть к ним к губами: не то к кубкам, не то к держащим их рукам. Безумие, безумие, безумие – какой хаос в стране вечного покоя и безмолвия, какой немыслимый хаос и кошмар!
Всего лишь осень. Чаша твоего терпения давно переполнена, darling.
Пей до дна! Пей до дна!! Пей до дна!!!

@темы: Бред, Verborum caterva, Алфавит

---

После очередного ремонта домофон в подъезде дома начал пикать или скорее попискивать: размеренно, через каждые две-три секунды, словно хронометр, отсчитывающий время не то до окончания, не то до начала неизвестно чего. И каждое утро, выходя на работу в своём привычном сонном и туманическом состоянии (оное имеет место быть ежедневно, когда меня будит не собственное желание проснуться, а адский механизм под названием будильник), я пытаюсь понять, что мне больше всего напоминает этот звук и какие ощущения вызывает.
Пока лидируют два варианта. То мне кажется, что металлическая дверь на самом деле живая, ведь я слышу стук её электронного сердца, а значит, следовало бы, по меньшей мере, здороваться с нею и осведомляться о настроении и делах (с лифтами-то я уже давно общий язык нашёл). То создаётся впечатление, что это тикает таймер ядерной бомбы, и нужно убираться куда подальше как можно скорее – например, на работу, где, несомненно, находится мистическая зона, которая останется невредимой, даже если всю планету усеют смертоносные грибы.
Впрочем, с другой стороны, никто не мешает мне здороваться с дверью – и спешить на работу.
Бинго!
Загадка века решена!



(Свет и тьма, иногда я сам себе напоминаю Фиби из американского сериала «Друзья»…)

@темы: Бред

---

Mamma mia!

Примерно с такой мыслью пробудился нынче утром. Впрочем, скорее мысль больше походила на «свет и тьма, что это, к дьяволу, такое было?!»
А снилось мне, что я за каким-то лешим отправился в Германию в гости к солисту группы «Раммштайн», что само по себе уже удивительно: во-первых, на ночь я слушал совсем другую музыку, а во-вторых, я даже имени его, признаться не помню, не говоря уж о какой-то особой расположенности. Нет, музыка мне весьма по душе, но на этом всё. А вот имя на языке вроде как вертится, но в голову не приходит. Итак, поселился я у этого самого солиста в его квартире, где, помимо нас, обитали ещё две молоденькие кошки: одна белая с рыжими пятнами, а вторая – чёрная с белыми. Ещё во сне странным образом фигурировала старая кукла и наша беседа с хозяином о том, что оные раньше были куда как симпатичнее, чем всяческие Барби и тем более современные шарнирные.

Солист группы «Раммштайн» (как же его всё-таки? буква «л» там точно была… кажется… в гугл не полезу принципиально, сам вспомнить хочу) оказался чертовски хорош в постели и несколько странен после. А именно: вытащил откуда-то несколько листов бумаги и начал заполнять некие формы, вписывая в них довольно подробные, откровенные и честные характеристики меня. Весьма лестные, надо сказать, но всё равно сам факт виделся мне достаточно необычным, чтобы можно было просто молчать и не уточнять, что это, собственно, такое. Так что я поинтересовался, за что и был вознаграждён необычным видением в лице искренне смущённого и чуть ли не краснеющего солиста группы «Раммштайн» (следующей ночью мне будут являться всевозможные вариации немецких имён), который заявил, цитирую: «Это рекомендация моего психиатра. Он велел записывать все мои удачные опыты и отмечать черты любовников. В целях искоренения природной неуверенности в себе».
После этого я так обалдел от удивления, что проснулся.

Мораль сей басни такова: дорогой я, а не пора ли тебе наконец-то выспаться?


upd.
ЛИНДЕМАНН!!!!!!!!!!
Вспомнил, да.
Ну вот, склероз подвержен лечению (или хотя бы выдворению), осталось что-то сделать с недосыпом и ночным бредом.

запись создана: 22.10.2009 в 11:51

@темы: Бред, Ловец снов

---

Ящик с игрушками

Люблю я подобные творческие игрушки, они иногда бывают довольно забавными и интересными. Суть в следующем: "...Вы отмечаетесь в комментариях и получаете короткую ситуацию, которую описываете тремя разными стилями. Какими угодно: лирическим, простонародным, научно-фантастическим, публицистическим, канцелярским, наукообразным, с использованием любых метафор и приемов, хоть в стихах. Додумывая, если хочется, детали и подробности или рассказывая от лица разных участников ситуации. Главное, чтобы это было совершенно разные тексты. А затем размещаете у себя 3 получившихся отрывка и вот это самое описание флэшмоба". (Спасибо,  Кошка Мёбиуса)
Мне была вручена тема "Карл у Клары украл кораллы". Остапа, естественно, понесло, и вместо трёх получилось больше. А ещё оказалось, что какое-то время назад я уже писал на эту же тему небольшую рпг-зарисовку, так что вот.

Rpg-зарисовка

Религиозная муть

Религиозная муть.
И сказал Он: не возжелай того, что не принадлежит тебе, не коснись чужого, отведи взор от непотребного, и насыться тем, что есть у тебя, и напейся тем, что Я дам тебе, и не войди во искус, глядя на чужую чашу, наполненную вином, когда пьёшь из ручья, загребая ладонями.
Но не послушал Карл Его, и ступил на почву грешную, и во тьме ночной вступил в дом вдовы брата своего, прошёл мимо спящих детей его, мимо спящей вдовы его, и когда покинул дом брата своего покойного, унёс с собой наследство отца, принадлежавшее брату старшему, а после смерти его - старшему сыну.
И проснулась Клара-вдова поутру, и не обнаружила последнего дара мужа своего; и лила она слёзы день и ночь, и лили слёзы с нею дети её, и лил слёзы Он, глядящий, как поступок ученика Его, сына Его и пророка Его разрушил жизни стольких людей.
И слёзы Его лились с небес подобно ливню невиданному, и затопили леса и поля, луга и селения, пока не залили всю землю.

Шпионский роман

Шпионский роман.
- Гнездо, гнездо, приём! - если бы случайный прохожий, невесть как оказавшийся в сей час в этом районе города, услышал только что донёсшиеся откуда-то сбоку слова, его могло бы настигнуть ощущение ненормальности происходящего. Право же, разве может разговаривать дерево, фонарный столб или стена дома? Стоящий в тени человек умел оставаться невидимым для обывателей, когда ему это было нужно - куда там киношному Джеймсу Бонду! Старичок мог бы много чему научиться у мужчины, который, убедившись, что за ним нет слежки, скользнул в темноту поворота, не оставив после себя даже следа на мягкой после дождя земле. - Гнездо, приём! Это Карл!
- Карл, гнездо на связи, - в голосе связного слышалось всё его отношение к выбору позывных, недовольство от позднего дежурства и необходимость, раз уж Карл связался с базой, готовить ему отход. - Птичка на проводе?
- Птичка в клетке, - отрапортовал Карл, вливаясь в толпу новогодних гулён. Какова ни была его уверенность в собственных силах, а всё же некая степень облегчения коснулась разума, когда стало ясно, что ему удалось уйти довольно далеко. В такой толпе народа отыскать одного праздно шатающегося и ничем не отличимого от других веселящихся местных жителей человека было бы невозможно.
- Ключик у тебя? - уточнил связной, и Карл поморщился: делать было нечего, как затягивать операцию. Впрочем, тут же мужчина поморщился ещё сильнее, поскольку следовало ответить фразой, кажущейся ему ещё более бредовой, чем позывные. Но работа есть работа.
- Карл у Клары украл кораллы, - сквозь зубы процедил он, поправив полу пальто и незаметно с тем проверив наличие микросхемы в нагрудном кармане. Идущая мимо молодая девушка, услышав сказано им, недоумённо оглянулась и тут же послала Карлу очаровательную улыбку. Мужчина хмыкнул, отключая связь со связным, который не удержался от смешка, и проводил девушку взглядом.
- Даже у Джеймся Бонда было право немного расслабиться... - пробормотал он себе под нос и провёл рукой по волосам, направляясь следом за красоткой.

Дамский детектив

Дамский детектив.
Впервые оказавшись в одном из самых престижных районов города, Маша несколько растерялась. Но делать было нечего: раз взялась помочь подруге, значит, надо довести начатое до конца. Вспомнив, как прошлым вечером отпаивала рыдающую Кларку на кухне кофе с коньяком, Мария преисполнилась чувства праведного гнева и ещё твёрже уверилась в том, что нужно что-то делать. Маша огляделась по сторонам, пытаясь сориентироваться, где искать нужный дом. Не было никакого желания пешком обходить огромный район, мельтеша перед охранниками вполне качественным, но недорогим пальтишком. Но ей повезло: дом номер одиннадцать оказался вторым по счёту, и Маша направилась к звонку, надеясь, что её не погонят сразу, а хотя бы дадут объяснить, в чём дело.
Охранник встретил Машу беглым взглядом с примесью плохо скрываемого пренебрежения, и Мария даже разозлилась. Подумаешь, цаца какая! Нанялся в будке сидеть, а смотрит словно на крохоборку! Это ведь попросту невежливо по отношению к женщине, пусть даже она не только что из салона красоты. Не то что вчерашний случайный знакомый, Рудольф... Ах, дура она, дура, и почему отказалась оставить номер телефона? Из солидарности с Кларкой? Ну вот теперь бегай, дорогая, по Рублёвке, проси помочь найти того урода-крохобора, который украл у подруги рукопись "Коралла" (дурацкое название!). И на кой кому-то понадобилась писанина школьной учительницы литературы?
Маша уже собиралась было сцепить зубы, смирить гордость и выдать охраннику что-то просительное, как вдруг ворота начали расходиться, с частной территории выехал глянцево чёрный Мерседес, за рулём которого сидел...
- Рудольф?! - кажется, подруге придётся немного пожить без рукописи.

Хрень какая-то с притязанием на сюр

Хрень какая-то с притязанием на сюр.
В эбеновых зрачках твоих замутнённых звёзд теряется след моей кометы-взгляда, несётся прочь сквозь вселенную, где нет иных светил, и даже солнце гаснет, когда его касается шёлк твоих кос. Морскими узлами привязаны пряди к моим пальцам, невидимы нити, но не отвести рук, и ворон кричит за окном, и чашка кофе на столе стыдливо отворачивается, но всё же подглядывает в щель трещины; кофе вот-вот закипит, выкипит, перельётся через край, затушив сигарету. Но та пока тлеет, опуская пепельный стержень любви вниз, сегодня не его время, оно уже прошло, и потому не жёлтое бумажное семя касается лепестков роз на твоём лице, но мои губы. Ну же, не молчи, Клара, не скрывай в плену птицу-выдох, она так просится вылететь наружу при каждом движении. Выпусти её, ma petite, когда я похищу - впервые и навсегда - коралл твоего естества...

Эротическая проза. 18+

Эротическая проза. 18+
- О-о! - последний раз в исступлении выдохнула Клара и провалилась в блаженное беспамятство.
Поутру обнаружилось исчезновение и любовника, и её любимых бус.

@темы: Бред, Smile, Игры-которые-играют-в-нас

---

В продолжение темы

Нет, определённо звуковой фон действует на меня отрицательно. Просто таки чувствую, как на глазах тупею. Впрочем, нет, мозги так просто из головы не выбьешь. Это не отупение, это некое повышение общего агрессивного фона. Помните чудную детскую книжку «Денискины рассказы»? Был там такой момент, когда главный герой с одноклассником должны были на сцене декламировать следующие строки (надеюсь, не слишком перевру):

Мелом расчерчен асфальт на квадратики:
Манечка с Танечкой прыгают тут.
Где это видано! Где это слыхано!
В «классы» играют, а в класс не идут!

А также:

Папа у Васи силён в математике,
Учится папа за Васю весь год.
Где это видано! Где это слыхано!
Папа решает, а Вася сдаёт!

Мило так, по-доброму, с пионерским духом и всё такое. А мне вот в голову дрянь всякая лезет на тот же мотивчик:

В цирке на завтра премьера назначена –
И напивается весь персонал.
Где это видано! Где это слыхано!
Клоун по пьяни медведя сожрал!

Или вот так:

Белыми пятнами дворик украсился,
Дворников всех пристрелить решено.
Где это видано! Где это слыхано!
Голуби гадят - а им всё равно!

А то и этак:

Все на бухгалтера сильно обижены:
«Вот имбецил, идиот и нахал!
Где это видано! Где это слыхано!
В отпуск ушёл, а баланс он не сдал!»

Ну и напоследок о наболевшем:

Нам говорить неприлично о кризисе,
Вот и молчит недовольный народ.
Где это видано, где это слыхано!
Чтоб Президент – и такой…


Кто-нибудь, спаси-и-и-и-ите!!!

@темы: Бред

---

Если лежать тихо-тихо, совсем не дыша; если сердечным стуком не заглушать молчание; если обнять друг друга за плечи или прижаться спинами, не наполняя воздухом лёгкие, не размыкая для выдоха губ; если забыть на время, как звучат слова и не позволить голосу вдруг подняться со дна; если закрыть глаза и не думать о том, что вокруг и кто рядом, - можно услышать, как по комнате растекается и расплывается великое ничто. Не темнота с тишиной, не безмолвие, не отдалённость друг от друга; ничто, отсутствие чего бы то ни было, отсутствие близости, единства, сопричастности. Поэтому мы так старательно дышим во сне. Поэтому мы так гоним вперёд ритм сердца.
Чтобы не слышать, как молчит ничто.

@темы: Бред, Внутри

---

Колыбельная

Сахара спит и видит сны. Ей снятся трёхгорбые верблюды и их наездники, чьи головы замотаны лоскутами ткани, а глаза спрятаны за полупрозрачными сетками. Ей снится, что дует ветер и гонит песок, он щекочет верблюдов по мохнатым лапам, и те начинают шагать быстрее, мысленно смеясь от приятного чувства. Ей снится, как караваны останавливаются на привал, люди жадно приникают губами к флягам, слегка приподнимая лоскуты ткани, но так и не открывают лиц. И они уходят, как уходили тысячи караванов до, как уйдут тысячи караванов после, а она так и не увидит их глаз, не сможет погрузиться во влажные омуты и понять, каково это – быть по-настоящему живой. И караваны уходят, везут шелка и фарфор, фрукты и золото, мерцают в солнечном свете и тают, как и положено миражам.

Танами спит и видит сны. Ей снятся тени, ползущие по дюнам к ямам близ реки Лэндер, мелким впадинам с застоявшейся грязной водой, которой напиться может лишь безумец и мертвец. Ей снятся пожары где-то там вдалеке, куда она едва может заглянуть. Ей снится, как племя гуринджи крадётся ночью к поселению валрпири и вырезает его на корню, включая женщин и детей. Ей часто снятся кошмары, но самый ужасный из них – вновь и вновь видеть, как исследователь с нелепой фамилией вновь и вновь впервые ступает на её нетронутые невинные земли, чтобы привести за собой других таких же и никогда уже не остановиться. Ей снится, как кирки вгрызаются в плоть, извлекая золотые слитки; в её снах они всегда идеально ровные и мерцающие трупным светом.

Мохаве спит и видит сны. Нет, у неё всего лишь один сон. Ей снится, как вновь и вновь с запада на восток прилетают сумасшедшие ветра, тащат за собой тонны песка, обрушивают его на Лас-Вегас, подхватывают город, словно стеклянный шарик, что хранят люди на каминных полках, и несут за собой. Проносят над всей пустыней, над городами-призраками и занесёнными песком шоссе, под палящим солнцем Калифорнии - и обрушивают в чёртову пасть Долины Смерти, где тот жарится, будто яичница, пока не лопнет желток и не появится аппетитная корочка. Ей снится, как адская пасть захлопывается – и снова всё становится хорошо.

Табернас спит и видит сны. Во многом они похожи на сны Мохаве, с одним лишь отличием – первым умирает Клинт Иствуд. Медленно и мучительно. А после ветер гоняет по улицам искусственного Дикого Запада обрывки газет с лицами преступников (отчего-то на всех них исключительно Клинт Иствуд и Серджио Леоне), пока Мини-Голливуд не оказывается полностью засыпан песком, из которого лишь кое-где торчат головы незадачливых туристов.

Каракумы спит и видит сны. Ей снится, как все чёртовы шоколадные конфеты, насмешливо названные в её честь, вдруг превращаются в галок, ворон и воронов, тараканов, змей и ящериц, - и все они бегут, летят, ползут назад, домой, к матери-прародительнице, спешат поскорее вернуться, упасть с небес, с камней или просто с высоты своего роста, удариться оземь и слиться с ней. Потом ей видится, что попутно исчезает весь шоколад в мире – просто так, в отместку, и тогда ей уже не хочется просыпаться.

Гоби спит и видит сны. Ей снится, как каждая песчинка, каждая крупица её земли двоится, троится, умножается в десять раз – и растёт вширь, ползёт к Хуанхэ и дальше, погребая реку под собой, сминая невысокие горы, подбираясь к городам. А там сотни, тысячи и сотни тысяч желтолицых смешных человечков так забавно верещат, когда песок, земля и глина захватывают их в свой плен, разом уничтожая тридцать процентов демографического кризиса планеты.

- Можешь представить себе пустыню, чьи сны страшнее и ужаснее? Можешь представить, что случилось бы, если бы одна из них вдруг проснулась и воплотила свои сны в реальность?
- Страшнее пустыня души человеческой. Только она никогда не спит. Никогда-никогда не спит.

@темы: Бред, Люди, Visum et onis

---

Алфавит. Н.

Н.

Ножницы щёлкают задорно и хищно, в руках они похожи на орудие маньяка-убийцы (помнишь, того цирюльника из киношного мюзикла?) или просто сумасшедшего, наделённого, как многие лишённые ума, недюжинной силой, и по неосторожности совершающего нечто непростительное. Ножницы в умелых руках знают, что им делать и как быть, что разрезать, а что оставить нетронутым или отложить на более позднее время. Камень и бумага лежат в стороне позабытыми до времени, а ты вырезаешь на собственном лице две линии, два не заживающих шрама - по одному на каждой щеке. От краешка губ и на несколько сантиметров выше и в стороны: теперь с твоего лица никогда не сойдёт улыбка, ты в это искренне веришь, как и в то, что с сего момента все вокруг станут воспринимать тебя совсем иначе. Как же: та, что всегда улыбается, не может быть несчастной, а люди тянутся к радости, как черви к поверхности во время дождя. И всё-таки нет. Не. И ни.
У них нет срока давности.

@темы: Бред, Verborum caterva, Алфавит

---

Dreams come true

В тёмном помещении бара почти пусто, один из последних посетителей, расправившись с неизвестно которой по счёту порцией виски только что вышел. До закрытия осталось четверть часа, сонный бармен устало протирает стакан; в его привычном, выработанным до автоматизма движении есть что-то мистическое, оно притягивает взгляд и словно гипнотизирует. У края барной стойки сидят двое запоздалых любителей разбавить ночь алкоголем: двое представительных мужчин ранних тридцати, выглядящих донельзя благополучно и даже дорого, если так можно сказать о людях. Перед ними на стойках самый дорогой из всего арсенала коньяк, но бармен всё же косится на них неодобрительно: эти двое сидят здесь вот уже четвёртый час, а всё ещё вертят в руках по второму бокалу. Молчат. И разговаривают. И вновь молчат.
- ...Всё же тебе стоит подумать об этом, - говорит один чуть громче, или просто бармен, который до сих пор не обращал на посетителей внимания, от нечего делать навострил слух. - Работать на него - значит добиться успеха. Ты ведь и сам хотел этого. Я же тебя знаю.
Первый немного похож на молодых Кларка Гейбла и Тони Кертиса одновременно. Во всяком случае, так кажется официанту. Второй не похож ни на кого из известных личностей, скорее создаёт впечатление, что сам мог бы быть таким.
- Уверен? - негромко хмыкает второй, наконец-то делая глоток коньяка, который, должно быть, уже нагрелся.
- Ну, более или менее, - уклончиво отвечает первый. - Мы сто лет знакомы, я ещё помню, как ты за девчонками в школьной гардеробной подглядывал.
- Допустим, - не отрицает тот. - В таком случае, скажи мне, как ты думаешь, кем я хотел стать в детстве?
Первый задумывается ненадолго, но потом довольно уверенно говорит:
- Зная твою дотошную натуру и желание всегда докапываться до сути, наверное, сыщиком каким-нибудь. Или - ты ведь у нас такой любитель узнавать новое - космонавтом, исследователем глубокого океана или русской глубинки.
Он смеётся, залпом допивает пол бокала коньяка и смотрит на второго. Тот какое-то время молчит, крутит свой бокал.
- В молоко, - произносит через минуту тишины. - В одном ты прав: мне всегда нравилось узнавать новое. Особенно то, что невозможно узнать легко. Поэтому ребёнком я хотел стать палачом.
Первый вскидывает на него удивлённый взгляд, но второй сейчас не смотрит на него, изучая содержимое своего бокала.
- Мне всегда хотелось узнать, каково это: отнять жизнь человека. Это ведь не то, что можно попробовать разок-другой перед обедом. Говорят, первый раз убить сложно, но потом становится проще. Втягиваешься. Во всяком случае, так пишут в книгах и в кино говорят, - он усмехается и смотрит на первого. - Нет, я не собираюсь записываться в маньяки, но мне действительно хотелось знать, каково это. Кроме как убийце, это позволено разве что узкому специалисту. Знаешь, тот человек, который включает электрический стул или вводит осуждённому смертельную инъекцию. Кем-то вроде.
Первый молчит, явно переваривает информацию. Криво улыбается, намереваясь что-то сказать - судя по выражению лица, явно отшутиться, - но второй успевает раньше.
- Знаешь, ведь это самое притягательное в жизни: то, что недоступно. Не деньги, не власть, не дом с деревом в саду и сыном во дворе, не женщины. Всё это можно получить, если приложить определённые усилия и добавить толику ума. Самое желанное - то, что невозможно познать из-за каких-то законов природы или человечества. То, что тебе недоступно, - он достаёт из кармана дорогой кожаный бумажник и оставляет под полупустым бокалом несколько купюр. Натренированный глаз бармена легко определяет, что там явно больше, чем нужно. Его отношение к несостоявшемуся убийце несколько улучшается. - Из-за недоступности и недостижимости, наверное, и тянет к таким вещам. Ощутить, каково отнять чужую жизнь. Испытать, как живётся слепцу, лишённому слуха или голоса. Как чувствует себя человек, родившийся карликом или с изуродованным лицом. Каково сгореть или утонуть, сделать харакири... Испытать, как чувствует себя человек, с которого живьём сдирают кожу, или который умирает от жажды. Как-то всё деструктивно...
Он усмехается и встаёт, поправляет пиджак, кивает бармену. Кладёт ладонь на плечо первому мужчине и чуть сжимает пальцы, прощаясь.
- Ну и до кучи и дабы разнообразить список несбыточных желаний, по большей части мрачноватых, - добавляет он полушутливым тоном. - Каково, например, рожать, летать без каких-то приспособлений, дышать под водой, показывать фокусы (сущая чепуха, а мне даже карточные никогда не давались!), заниматься сексом с Марлен Дитрих... Любить в конце концов. Всегда очень хочется того, что тебе недоступно.
Первый смотрит вслед уходящему приятелю, берёт его недопитый бокал и медленно вливает в себя остатки коньяка.

...

- Стоп! Снято! - слышится голос из другого мира по ту сторону камеры, бармен с удовольствием чешет шею, о чём мечтал последние три минуты, первый бормочет под нос что-то о том, что после двадцать пятого дубля он навек возненавидит яблочный сок - заменитель коньяка, - а второй вяло отмахивается от гримёрши, глядящей на него влюблёнными глазами и тянущейся к его лицу пуховкой.
- Всё, с меня на сегодня хватит! - второй имеет полное право на один-другой каприз, учитывая то, что будущая лента наполовину держится на нём, а сегодня и правда был длинный день. - У меня на вечер запланированы исполнения сбыточных желаний.
Жена у него, конечно, не Марлен Дитрих, но...

@темы: Бред, Ловец снов

---

Алфавит. М.

М.

Мыши спрятались по норкам,
у мышей три хлебных корки,
у мышей кусочек сыра
и чуть-чуть мясного жира.
Мыши бегают в подполе,
у мышей мечты о море -
от зари и до зари:
о "рокфоре" и о "бри".
Мыши шевелят ушами,
мыши дёргают носами...
А что дальше - я не знаю,
рифму с ритмикой теряю.

@темы: Бред, Verborum caterva, Алфавит

---

Лунное

ночью весенней
лунная дева, владыка небес
пряла из паутины туманный плащ,
тонкой иглой уколола палец и обронила
три капли крови мерцающе-лунной с пальца.
и первая капля водой родилась прозрачной, будто
зеркало мира, в которое вечность глядится; и ледяной,
и кристальной, как воздух, или слеза невинности на щеке.
вторая капля впиталась в землю, проросла тонким побегом,
пробилась сквозь тёмную толщу живительной силой природы,
протянула к небу свои хрупкие листья-ладони, прося о милости;
и небо ответило поутру ясной улыбкой, ярким солнечным светом,
и небо ответило дождём проливным, питающим и корни, и стебли.
а третья капля крови лунной владыки, девы с очами ночи темнее,
глубже океанических омутов и пещер, где прячется время само,
когда не хватает сил ему, чтобы побеждать тоску бессмертия;
третья же капля крови осталась росинкой на кончике пальца
и, содрогаясь под порывами буйных космических ветров,
так ярко она засияла алым пламенем в небе, что стала
вдруг путеводной звездой. и однажды, увидев её,
юный мечтатель решительно взмыл в небеса,
долетев до престола небесной владыки.
дева-луна с трона тотчас поднялась
и протянула руки навстречу,
светло улыбаясь.

@темы: Бред, Словесные витражи